Софья Оранская

– На чем помешаны французы?

– На Правах. В школе уже с третьего класса начинают изучать Право и Права Человека. Дети и особенно подростки помешаны на Правах Детей (законодательно установленных). Бедные – на Правах Бедных (особенно что касается того, как можно безбедно прожить, не облагаясь налогами), разведенные женщины-матери – на Правах Матери и бывшей жены, коммерсанты на Правах коммерческой деятельности (как расшириться и при этом обойти Налоговую инспекцию), партии – на Правах свободы слова (и коррупции предпартийных кампаний), религиозные секты – на Правах свободы вероисповедания и т.д. Такое ощущение, что всё во Франции начинается с “Имею Право”. Об Обязанностях здесь как-то никто не говорит, они саморегулируются стихийно.

– А Ефим Эткинд как-то сказал, что вот, мол, в России всё начинается с поэзии, а во Франции – с песни…

– И он прав. Петь французы любят. Еще больше – слушать музыку.

– А литература? Что читают : поэзию? рассказы? романы?

– В современной Франции необыкновенно популярны романы. Причем, современные “бестселлеры”, двух видов – полицейские и мелодрамы. Но в транспорте здесь очень редко читают.

– Это правда, что французы – нация, неспособная в изучении других языков?

– Правда. Интересно заметить, что сами французы о себе такого мнения. И с другой стороны, они часто замечают, что русские необыкновенно способны к языкам. Хотелось бы заметить так же, что самые лучшие языковые методики – у русских и у англичан, но никак не у французов.

– А без чего невозможно представить Францию и француза?

– Без французских Вин, Сыров, Парфюмерии, Прет-а-порте, От-Кутюр и “шерше ля фам”. Без прекрасной французской кухни и ресторанов. А среднего француза – без машин Рено и Пюжо.

– Назовите наилучшие качества французов.

– Как писал А.Чехов : “Если хотите от кого-нибудь избавиться, попросите у него взаймы.” Так вот, у французов есть три отличных качества : они никогда никому не плачутся в жилетку, не лезут вам в душу и не просят взаймы. Вообще не навешивают свои проблемы на других. И всегда ищут выход из любого самого скверного положения – свет в конце туннеля. Это не значит, что во Франции нет понятия Солидарности. Есть ! Но все-таки каждый в первую очередь полагается на самого себя. И вообще, француз – это великий Оптимист.

Ну и, конечно, всем известная французская вежливость.

– И каковы отрицательные черты французов, на ваш взгляд?

– Всем известный французский дилетантизм. Настоящий француз сам никогда не перейдет “душевную границу”, но и вам не даст “влезть к нему в душу”. Всегда остается чувство недосказанности, ограниченности в отношениях. Многие русские тяжело это переносят, дружить русскому с французом по этой причине весьма трудно. Но если вы принимаете “правила игры”, т.е. стараетесь не требовать от француза больше того, что он в состоянии вам дать, то… вы начинаете быстро обрастать французами-друзьями. Они к вам начинают стягиваться как иголки на магнит.

Далее : француз не отличается “масштабностью мышления”. Сильный в анализе, француз крайне слаб в синтезе. Но сила “секуляризации” приводит француза к тому, что каждый силен в своей, пусть очень маленькой, области деятельности. Зато свое дело он знает глубоко.

– Нередко от русских можно услышать : “Французы совершенно не умеют работать, они ленивы и т.п.” Правда ли это?

– Это приходилось не раз слышать и мне. Но по правде сказать, от таких русских, которые сами были бы не прочь пожить за чужой счет. И если данное утверждение правдиво, то остается тайной, каким образом Франция остается одной из самых сильных высокоразвитых стран мира.

– А как относятся средние французы к другим нациям, живущим на территории Франции?

– По-разному. Больше всего проблем вызывают во Франции, конечно, выходцы из Азии и северной Африки. Проблемы преступности и наркомании. Это крайне сложный и запутанный вопрос. (…)

– А как относятся французы к русским?

– (…) Что касается русских во Франции, то к ним двойственное отношение. Т.к. здесь проживает две категории русских. Русские-интеллигенция и … “новые русские”. К первым отношение спокойное : в общем и целом эта категория вписывается во французскую систему общежития и, кроме того, привносит нечто новое с точки зрения культурного обогащения. Ко вторым – настороженное. Что эти “лица” делают во Франции ? Скупают дорогое жилье, проводят различные махинации по отмыванию денег… вносят дисбаланс во французскую экономику. Правда, что касается среднего француза, то отношение его к этим русским крайне абстрактное : просто потому, что он знает об их существовании лишь понаслышке. Да и правда, где ему, бедному французу со своим Рено или Пюжо и купленной в кредит трехкомнатной, видеть этих новых русских дам, жен русских “бизнесменов”, покупающих платья От-Кутюр за 20.000 евро за штуку или самих этих “бизнесменов” на их виллах (и «всего-то» за трешку-пятерку миллионов евро) между Ниццей и Монако…

– А все-таки, что такое “средний француз”? В чем его отличие от “ниже среднего” и “выше”? Имеет ли это отношение к социальному статусу?

– Трудно охарактеризовать среднего француза во всех его аспектах. К социальному статусу это понятие имеет самое непосредственное отношение. Средний француз – это как бы “средний” класс, который в свою очередь делится на несколько ступеней – от среднего материального достатка до значительного… за которым уже начинается “элита”, аристократия. Элиты во Франции примерно 6% населения. Бедных – примерно 20–25%. Остальные вписываются в средний уровень – т.е. примерно 70% французов. И вы знаете, именно средний класс является настоящей основой общества. Потому что это “движущий” класс. Бедности, как пел Джо Досан, “подчас не хватает шарма”, и, вообще, бедный человек не заинтересован ни в чем : он знает, что в обществе потребления у него никогда не будет достаточно средств для развития своих идей, это гасит его инициативы, амбиции. А без амбиций и денежных средств в таком обществе никакое развитие невозможно. Поэтому бедный класс – это класс “застоя”. А элита на 80 процентов – это прожигатели капитала : сплошная беготня с одного “коктейля” на другой, с одной яхты на другую, из одной постели в другую. Смысл Элиты как голубой крови и главное – как источника Идей – давно утерян. Остается средний класс. Повторяю – этот средний класс очень разнообразен – и в материальном плане и в интеллектуальном, и тем он интересен. В нем тоже присутствуют моменты “стагнации” и “прожигания” жизни. Но в меньшей степени, чем у тех кто “ниже”, и у тех кто “выше”.

– А какое отношение во Франции к богатству? Существует ли зависть?

– Я думаю, что от этого чувства – чувства зависти – человек не избавится до тех пор, пока будет существовать социальное неравенство. Но во Франции роскошь и бедность так сильно не противопоставляются и так сильно не видны, как, например, в Нью-Йорке, Москве или странах Востока (например, в Дели или Бейруте). И дело здесь не в том, что Франция пытается как-то скрыть “вопиющую” роскошь одних и пусть и не вопиющую, но порой крайнюю бедность других. Просто во Франции нет этого желания шокировать, позировать и даже нарочито вызывать зависть других, как это можно видеть у многих других выше перечисленных народов. Поэтому “сливки” общества живут где-то в своем закрытом мире и бедных своим присутствием никак не беспокоят. А тем, в свою очередь, нет дела до первых потому, что они их только по телевизору видят время от времени в репортажах “о богатых”, или на набережной в Сент-Тропезе, куда специально приезжают на “богатых людей” посмотреть издали. (…)

– Во что же верит француз?

– Сложный вопрос. Если говорить о вере религиозной, то во Франции эта вера становится все более и более размытой. Религиозная вера подразумевает соблюдение неких установленных нравственных норм, посещение церкви, соблюдение обрядов и постов и т.д. Если не регулярно, то хотя бы время от времени. И, конечно, сверение своего поведения по каким-то религиозным меркам. И, конечно, способность Раскаяния и Покаяния (ведь все мы грешны и способны на “потерю ориентира”, заходы в тупики). Но то, что происходит с современным французом с этой точки зрения – по-моему, просто ужасно. Ведь как сказал Достоевский – “Если нет Бога, то все дозволено”. Однако, во французском обществе не все дозволено. То есть это общество, в котором регламентированы Права и Обязанности членов этого общества. Это действительно есть и очень развито. А Бога нет. Парадокс. Но факт. Общество, которое варится в собственном соку Прав и Обязанностей и словно больше не нуждается в Боге. Здесь какой-то страшный и еще не осознанный до конца Западом корень Зла. Потому что в обществе вне Бога всё становится утилитарным, партнерским : издатель считает прибыль с шедевра, музей – с туристов, макро – с проститутки, молодые люди, вступая в брак, уже пишут Контракт о разделении имущества, словно собираются не пройти рука об руку до конца жизни, а уже думают о возможности будущего развода (и разделении имущества, – вот оно “Дивиза и ампера – разделяй и властвуй !”), а дети еще при жизни родителей решают вопрос о том, как поделить еще не принадлежащую им недвижимость… Так во что же верит современный француз ? В Разум. И, смешно сказать, в Прогресс. А многие живут по принципу “Будет день, будет пища… А после меня – хоть потоп.”

– Так что же такое “мораль по-французски”? Существует ли она вообще для француза?

– Существует. Но она так сильно отличается от русского понятия морали, что нередко русским, которые начинают здесь жить, вообще кажется, что морали здесь нет. А мораль по-французски – это значит : во-первых, никому не читать морали, т.е. осуждение поведения другого члена общества не характерно для француза; во-вторых, стараться действовать в пределах установленных обществом границ. Это касается общественной жизни. Но здесь много всяческих лазеек, по принципу “Не обманешь – не проживешь”, вроде обхода налоговой инспекции или всяческих обманок категории Бедных и т.д. И третий принцип французской морали – “Все к лучшему в этом лучшем из миров”.

– То есть?

– То есть что бы с ним ни случилось, француз остается оптимистом. Обманет ли его издатель, работодатель или собственный(ая) супруг(а). И это помогает ему выжить.

– Ну, а что же такое “любовь по-французски”?

– Трудно сказать. Для этого надо знать, что такое любовь по-английски, по-немецки, по-испански, по-американски… Чтобы можно было сравнить. А у меня лично такого опыта нет. Могу сравнить только с “любовью по-русски”. Если сравнивать эти два вида любви, то можно сказать, что любовь для русских больше определяется сутью, а для француза – формой. То есть для русского человека важна человеческая сторона любви и чувства, а для француза – внешний вид и социальный статус. Француз (и француженка) сентиментален в любви, но все-таки не глубок. Русский (и русская) страстен, но может быть и жесток и груб. Интересно заметить, что французы крайне редко дарят своим возлюбленным цветы, это как-то “не принято”, тогда как в России это первый жест обожания. Кто-нибудь уже подумал : “Ну да, там цветы не дарят, там дарят возлюбленным машины”. Ошибаетесь. Машины тоже не дарят. (…) Кстати, 8 марта во Франции не отмечается и подарков (ни цветов) в этот день женщинам не предусмотрено.

– Что же, у французской женщины нет своего Дня в году?

– А французы мужчины не видят причины, почему он должен быть. Что она – “замучена тяжкой неволей”, чтобы ей праздник устраивать? Есть День Мамы и День Папы. А Дня женщины – нет (вернее, он есть – 8 марта – но во Франции этот праздник вообще не замечают, не отмечают). Но “шерше ля фам” было, есть и будет.

– А какие вообще официальные праздники во Франции и отмечаются ли они?

– Во Франции 11 официальных праздничных дней в году : 1 января – Новый год, затем Пасха весной, 1 мая – день Труда, 8 мая (во Франции – 8‑ое мая, а не 9-=ое, как у нас) – день Победы 1945, в мае или июне (в зависимости от Пасхи) – день Вознесения и день Троицы, 14 июля – Национальный праздник (день взятия Бастилии), 15 августа – Преображение, 1 ноября – день Всех Святых, 11 ноября – Перемирие 1914 и 25 декабря – Рождество Христово. Фактически же французы по-настоящему отмечают только четыре праздника : Рождество, Новый Год, 14 июля (Салют во всех городах) и… собственный день рожденья. Пасха тоже отмечается, но значительно “в меньших размерах”, чем у русских. Причем даже у русских заграницей: вы придите в пасхальную ночь в Собор Невского или на Сергиево подворье – если запоздаете, в церковь уже не войдете, т.к. она уже будет полна… Что касается дня Победы , то во Франции этот день долгие годы как-то очень скромно отмечался. Можно даже сказать, совсем… французами не отмечался. Да и понятно, почему. Что им было отмечать : свою капитуляцию? или выдачу евреев нацистам? Правда, в последние годы праздник этот отмечается всё больше. Дело в том, что Франция нашла в себе силы признаться в своих ошибках во Второй Мировой войне. А потом, ведь не все были подлецы. Было и Сопротивление. Были и просто люди, которые скрывали, например, у себя евреев, спасали от выдачи детей-евреев, рискуя при этом и положением, и даже жизнью. А Раскаяние и даже Покаяние французам было просто необходимо. И они этот шаг сделали – в 90-ые г.г. Очень поздно, правда, слишком много воды утекло, многих уже нет на свете. Но лучше поздно, чем никогда.

Ну, а католические праздники в большинстве своем во Франции не отмечаются (кроме Рождества и Пасхи).

– Ясно: с Верой у французов не всё в порядке. А страдают ли французы манией Величия?

– На первый взгляд – нет. А вообще Национальная гордость французам присуща. Ярко это выражается, например, во время… спортивных соревнований на кубок Европы и Мира. (…) Вот где можно было видеть французский патриотизм во всей своей красе. И вообще, я думаю, Национальная гордость нужна народу, она дает возможность нации сохранить свое Лицо. А мания Величия – это нечто болезненное. Это желание Власти, Подавления. И для современной Франции это не характерно. (…)

– Несколько слов о ностальгии: скажите, правда ли, что ностальгия – типично русское чувство? Существует ли она для французов?

– Ностальгия, как я выяснила опытным путем, присуща всем народам. И французам, и итальянцам, и выходцам с Африканского континента, и из Латинской Америки. Париж – ведь это настоящий перекресток, здесь живут многочисленные народы Мира, и со многими из них мне приходилось встречаться и разговаривать. И о ностальгии в том числе. Все эти люди, живущие в Париже, – поверьте! – так же, как и русские, страдают от отсутствия родных мест, родной речи. Но к счастью, здесь много возможностей “кучковаться”, собираться. И каждый находит свои места: кубинцы – кубинские “сборища”, бразильцы – бразильские, тунисцы – тунисские, у африканцев – свои бутики и даже найт-клабы. О китайцах вообще говорить не приходится : они живут здесь настоящими колониями… И самим французам ностальгия так же присуща. Приведу пример. Как-то раз мы с мужем ездили в Нью-Йорк и остановились на неделю у брата моего мужа. Брат работал по контракту, а его жена сидела дома с грудным ребенком. Вот уже год, как они жили в Нью-Йорке, и за год они нашли себе много новых друзей… французов, с которыми и проводили все свое время по выходным. Через два года брату предложили продлить контракт еще на несколько лет, но он отказался, т.к. его жена больше не могла жить в Америке и хотела вернуться во Францию. Вообще было видно, что она очень страдает от отсутствия всего французского – французских продуктов и кухни, французской манеры общения, французского языка… Так что русские напрасно думают, что ностальгия – типично русское чувство. Другое дело, что сама “ностальгия” как “ощущение”, должно быть, очень различается. И как ее чувствуют французы, немцы, итальянцы, поляки, чехи, мароканцы, бразильцы или вьетнамцы (перечисляю те нации, с которыми мне приходилось говорить на эту тему), в какие цвета она “окрашена” – все это совершенно невозможно понять. Для этого нужно буквально “влезть” в чужую “шкуру”. У русского, я думаю, ностальгия отличается не только особой “болезненностью” и “интенсивностью”, но и, как бы это сказать, большей окрашенностью в темные тона.(…)

– А вы лично страдаете ностальгией?

– Да. Но надо сказать, что чем дольше здесь живешь, тем реже и реже испытываешь это чувство. Во всяком случае, так у меня. Но первые два-три года жизни заграницей всем в этом смысле даются тяжело : большинство страдает ностальгией – в скрытой или открытой форме.

– Что это значит?

– Это значит, что одни открыто об этом говорят, другие скрывают, а есть и такие, которые вообще заявляют, что ничего подобного не испытывают. И порой даже на первый взгляд так оно и есть. Но это иллюзия, поверьте. Просто эти люди пытаются скрыть это даже от самих себя, тем более от окружающих, им очень хочется “быть французами более, чем сами французы”, забыть всё русское, особенно всё негативное, что связано с русским. Этот тип людей даже и с русскими во Франции никак не общается : не нуждается в этом общении.

Ну, а что касается самого чувства ностальгии, то оно в наше время имеет иной оттенок, чем, например, у эмигрантов первой волны : сейчас нет Железного Занавеса, многие периодически ездят в Россию, причем не просто, чтобы навестить родные места, родных и близких, но у многих там различные “дела”, у одних коммерческие, у других – культурные (художники устраивают свои выставки, писатели издают свои книги…). Поэтому “современная” русская ностальгия для этих людей не носит отпечаток болезненности, которая рождается при полной оторванности от родного.

– И все-таки, скажите, русский человек, многие годы проживший во Франции, как он себя чувствует – где его родина ? Является ли Франция его второй родиной?

– Родина у нас у всех, как и мать, одна.(…) Франция дает многим то, что не смогла дать Россия-мать. Очень хорошо сказал в свое время об этом Шагал : Мои корни – в России, а ветви распустились во Франции. А вообще говоря… вы меня утомили. Идемте-ка обедать, а продолжим с вами завтра.