Софья Оранская

Прежде всего, что такое Страсть? И чем она отличается от Любви? По определению русского толкового словаря Ожегова: «Страсть – это 1) Крайнее увлечение, пристрастие к чему-нибудь, 2) Сильная любовь, сильное чувственное влечение, 3) Сильно выраженное чувство, воодушевленность.» По словарю О. Даля : «Страсть — (страдать) страданье, муки, маета, мученье, телесная боль, душевная скорбь, тоска; особ. в знач. подвига, сознательно принятые на себя тяготы, мученичества. Страсти Христовы. Страсти св. мучеников.» По определению французского словаря : «Страсть (Pas­sion) – исходит от латинского «patior » – страдать, испытывать, подвергать(ся) испытанию, терпеть, претерпевать, сносить, иначе говоря совокупность состояний, при которых индивидуум пассивен, в отличие от состояний, когда он – причина. В наши дни слово «Страсть» употребляется для обозначения Эмоции, которая с и л ь н е е н а с.(выделено мной. – С.О.)» Ни русское, ни французское определения словарей не дают нам полного представления о том, что есть Страсть. В таком случае, добавим. Французские психологи утверждают, что – «в классическом понимании, Страсть – это ансамбль феноменов, при которых Воля пассивна, а в современном понимании, Страсть – это эксклюзивное влечение к объекту, состояние сильного и постоянного чувства, возбуждение, при котором происходит психологическая дестабилизация личности, т.к. объект Страсти полностью занимает все помыслы влюбленного (выделено мной – С.О.)». Кроме психологов, поэтов и писателей над данной проблемой думали и философы. Декарт, например, считал, что Основа Страсти – это Восхищение, или Изумление. Уф! Хоть кто-то сказал что-то положительное о Ней! Спиноза заявил, что Страсти – это злостные контры против Действия, Добродетели и Свободы. Думаю, что к нему бы присоединился писатель и философ Лев Толстой, отрицавший страсти в любых их проявлениях – а заодно и «страстных» Художников в широком смысле слова – как то : Шекспир, Пушкин, Бах, Бетховен, но изумительным образом, в разрез собственным убеждениям, написавший шедевр (и апофеоз!) Страсти – роман «Анну Каренину»! Более объективен, на наш взгляд, Кант, который говорил, что Страсть – это Влечение, которое Разум субъекта не в состоянии обуздать, или в состоянии это сделать лишь через титанические усилия. — В чем же основное отличие Страсти от Любви? Думается, что в следующем : по определению Сент-Экзюпери : Любовь – это когда он и она смотрят не друг на друга, а смотрят вместе в одном направлении. В Страсти – всё иначе. Дабы не придумывать вторично колесо, прибегну здесь к цитате из своего же произведения, рассказа-эссе : «(Страсть – это) нечто совсем другое, там больше разрушения и само-разрушения, вообще Страсть никогда не думает о других, о Мире, она всегда закруглена на самой себе, в этом арестантском кругу только двое (эгоистов! сознательно принявших эту «тюрьму»!) – «он» и «она»; они отделены от Мира, они смотрят не в Мир, а друг на друга, и прорваться через этот огненный заслон круга очень сложно. Не потому, что не хватает мужества, а потому… что – парадоксально! – не хочется из него выходить ! Ведь когда «он» смотрит на «нее» и вис верса, он видит в ней ВЕСЬ МИР! В Страсти данный человек как бы РАВНОСИЛЕН ВСЕМУ МИРУ – который за спиной, за этим огненным кругом! Это тот микрокосмос, который как бы абсолютно однозначен всему космосу – внешнему и внутреннему (скрытому от глаз)… Оттого и не хочется «возвращаться» в этот Мир, жить в нем без этого человека, потому что без него – всё уже «бесцветно и мертво», потому что этот Мир – уже видится иначе : он частичен, нецелен, раздроблен, и стало быть – непознаваем во всей своей Целостности. Тогда как в Любви-Страсти уже была эта великая Вспышка – Познания Мира – через то соединение двух тел и душ – ВСЕГО этого Мира в его как бы первоначальной – первозданной – целостности.»

Что имеется в виду, когда писатели, психологи, философы говорят о Пассивности Воли человека, охваченном Страстью? Ведь как в жизни, так и в литературе эти «персонажи» как раз не сидят сложа руки, они не просто «действуют», а проявляют порой чрезмерно бурную активность? И вместе с тем, они пассивны! Зерно Страсти в них уже попало, оно – порой очень быстро – вырастает в огромное дерево, которое невозможно никакими усилиями выкорчевать (или приложив почти нечеловеческие усилия). Страсть превращается в некое живое, почти одушевленное Существо, Она становится сильнее того, в ком она «засела» – Она превращает его (ее) в свою пассивную «марионетку». Или пытается превратить. Во многих случаях «персонаж» борется – то есть проявляет Волю и подключает Разум – либо против самой Страсти, либо против разного рода «преступных» проявлений Ее. Но во многих случаях, эта «битва» заканчивается трагически для героев, попавших в лапы этого противоречивого чувства. Борьба с собственной Страстью чаще всего основана у таких героев на другом чувстве – Чести, Добродетели, Порядочности, которым Страсть оказывается противопоставлена. В романе И.А.Гончарова «Обрыв» Вера мучительно переживает свою пагубную, преступную – как она сама считает – страсть к Марку, человеку взбалмошному, неуравновешенному и даже злому, она мучима стыдом перед любимой бабушкой – сильной, властной, но и добропорядочной барыней, которая взяла на себя груз воспитания Веры и ее сестры. Вера скрывает ото всех свои «преступные» встречи с Марком в беседке обрыва недалеко от усадьбы; мучимая стыдом (за свою честь) перед любимой бабушкой, она пытается оборвать связь с возлюбленным, но каждый раз, слыша новый выстрел из оврага (их позывной сигнал), она несется туда сломя голову. Честь борется со Страстью, и – побеждает. Но – через какие муки ? Вера не выдерживает этой пытки внутренней дисгармонии и всё рассказывает бабушке, после чего на какое-то время впадает в горячку. Марк вынужден отступить. В романе Мадам де ля Файет «Принцесса Клевская» психологически тонко описывается внутренняя борьба Принцессы Клевской против внезапно зародившегося чувства : выданная рано замуж – не по любви, а потому что «так надо» – молодая красавица, в замужестве Мадам де Клев, встречает при дворе молодого денди, герцога Немура, у которого уже было много побед средь «слабого пола». Но здесь… происходит та самая вспышка. С обеих сторон. Никто еще не видит надвигающейся беды, лишь мать – на смертном одре – прозрев в самую сердцевину случившегося, предупреждает дочь и умоляет ее не следовать народившемуся в ней чувству. Принцесса, воспитанная в самых лучших традициях добродетели, пытается сделать всё, чтобы «убить» в себе чувство : она просит мужа удалить ее от двора, под предлогом болезни уезжает на время жить в их родовой замок в деревне, но вскоре муж требует ее возвращения ко двору, дабы не возбуждать неуместные и необоснованные подозрения. Новая встреча с герцогом Немуром неизбежно ведет к возрождению и так ни на час неугасающего чувства… В конце концов, принцу Клевскому рассказывают, что его жена была ему не верна (что было неправдой, т.к. неожиданная уединенная встреча с герцогом Немуром не повлекла за собой столь важного и «преступного» продолжения). Принц, нежно и благородно любящий свою жену, не в силах перенести подобный «позор», заболевает и умирает. И данная смерть навсегда закрывает для принцессы Клевской путь к ее возлюбленному (т.к. принцесса, поистине «чистейшей прелести чистейший образец», считает себя виновной в смерти мужа). Молодая вдова долго болеет сама, живя в уединении родового замка, а потом решает навсегда покинуть двор. – В пьесе Расина «Федра» Федра борется со своим поистине преступным чувством – Страстью к пасынку Ипполиту. Расин, в отличие от Эврипида, не посмел вложить в ее уста ужасное обвинение последнего в том, что он ее пытался соблазнить (месть за отказ), у Расина – всё это происки кормилицы Эноны (правда, с молчаливого согласия Федры). Вообще, Расин явно облагородил образ Федры – уже в самом начале пьесы она лежит больная, умирающая… От чего она умирает? Не от чего конкретно. А собственно от замучившей ее преступной Страсти к пасынку (что приравнивалось в ту эпоху – к сыну). Но облагородив, Расин лишил ее образ насыщенности трагизма (как же ей, благородной, «убить» клеветой пасынка, она и с собой-то ничего сделать не может, а смиренно ждет смерти), и чтобы как-то спасти «трагедию» от «пустоты», ввел неведомый у древних греков образ возлюбленной Ипполита, принцессы Арисии. Дикая ревность возрождает Федру к жизни: мало того, что Ипполит ее не любит, он любит другую, и он – любим! И он счастлив! И они – счастливы! Не бывать этому! От чувства борьбы со Страстью – во имя Чести (она готова в этом умереть в начале трагедии) – Федра Расина бросается в другую крайность: погубить обоих! Принцесса Арисия уходит в тень (образ ее схематичен), Ипполит «погублен» в глазах отца – Тезея – и погибает физически – в битве с какими-то морскими чудищами (что выглядит в пьесе Расина довольно карикатурно), но в конце Тезей узнает правду, посмертно «реабилитирует» ни в чем не повинного сына и проклинает Федру, которая и так (бедная!) несчастна – всем тем, что натворила – и умирает, отравившись, забытая всеми. (Да простит меня великий Расин за мою слегка иронию, он сам был не в восторге от собственной пьесы.) В этой пьесе как раз ярко видно, что начав с борьбы с «преступной» Страстью, то есть с попытки приложить все усилия Воли вернуть себя на путь Добродетели – хотя бы даже через Смерть! – Федра кончает тем, что отпускает вожжи, и Страсть полностью ей овладевает. В конце же Воля и Разум вновь наставляют ее на путь разумный, но… поздно!: «зло сделано!» – как говорят французы. И ей ничего не остается, как принять яд. В данном случае, Акт само-разрушения можно понять, как акт-желание-попытка вернуть себе Честь и Достоинство.

Борется со своей Страстью к красавцу парижскому «денди» Орельену милая, нежная, совсем не красавица Беренис в романе Луи Арагона «Орельен» (события происходят в Париже 20г.г. 20 века), но не потому, что считает свою любовь-Страсть преступной, а потому, что видит в этой Страсти тот самый Абсолют (так же, как и Орельен) и подсознательно понимает, что это великое огромное чувство «задушит» их обоих – этим влюбленным никто уже не нужен, весь мир превращается в ненужный фон… И Беренис бежит этой Страсти… Но так и не может забыть Орельена (Страсть «окрутила» свою жертву как бы окончательно и бесповоротно) и когда, много лет спустя, в начале Второй мировой войны, они случайно встречаются, она говорит своему «вечно» возлюбленному: «Я писала вам письма каждый день.» «Я ничего не получал!» – отвечает ей изумленный, по-прежнему любящий ее Орельен. «Я их никогда не отправляла.» Скорее всего, Беренис писала эти письма в своей душе. – В замечательной повести Бальзака (наполненной странным романтизмом, мало свойственным Бальзаку-реалисту) «Герцогиня де Ланже» главная героиня (Мадам Антуанетта де Ланже), молодая парижская красавица, начиная свое знакомство с приехавшим из дальних стран генералом де Монтриво с легкого флирта, кокетства, постепенно втягивается в игру слов и межстрочий, и кончает – буквально! – побегом от этой Страсти – бросив «в ужасе» всё – Париж, легкую беззаботную до того жизнь в свете, пытаясь скрыться в испанском монастыре! Не тут-то было! Ее бывший возлюбленный не хочет смириться со своей потерей, несколько лет разыскивает ее и, наконец, находит! Мало того, он хочет… выкрасть ее из монастыря! Но… его мечте окончательного соединения с той прежней Антуанеттой, ставшей сестрой Терезой, не суждено было сбыться: в момент ночной «осады» монастыря он находит в келье, увы, лишь ее земную холодную «оболочку».

Говоря о пассивности и активности Воли в Страсти, хочется обратить внимание на Иллюзии действия и бездействия – в приведенных выше примерах. И здесь наблюдается некий парадокс. Вера в «Обрыве» в бездействии, в горячке – реально находится в состоянии Борьбы, ее Воля и Разум активны. Когда же она физически действует, то есть мчится сломя голову в овраг, то реально находится в состоянии бездействия (то есть пассивна), она полностью подчинена Власти Страсти, которая ей управляет. То же самое и с Федрой : она действенна, когда лежит в видимом бездействии на смертном одре и превращается в живую марионетку Страсти – когда начинает свои видимые всем действия – козни против Ипполита и его возлюбленной. Антуанетта пассивна, когда активно входит в игры слов, которые возбуждают ее воображение (и страстно влюбившегося в нее генерала де Монтриво) потому, что дает зарождающейся Страсти взять себя в ее раскинутые сети – она пассивно следует за вторгившимся в нее «зверем», и она же активна, когда сидит «сложив руки» перед алтарем в поисках Спасения, в испанском монастыре.

Но почему надо обязательно бороться со Страстью? – спросит недоуменный читатель. Ведь Страсть – это та же любовь, только эмоционально более выраженная. Любовь – но не та же. Именно Ее закругленность на самой себе опасна, как для самих влюбленных, так – нередко – и для окружающих. В Страсти обязательно присутствует маниакальный, навязчивый характер, идея-фикс – для человека, охваченного Страстью, существует лишь два предмета в этом Мире, две субстанции – это Объект Страсти и сама Страсть. Всё остальное – полуразмытый фон. Разум – в некоем состоянии эмоционального опьянения, неодекватности, что может привести к «помутнению рассудка». И следуя такому, ярко-выраженному Чувству, где эмоциональная сфера – вся наружу, а разумная – загнана в подполье, человек способен на какие угодно выходящие за рамки принятой морали действия и даже преступления.

Надо сказать, что, в большинстве случаев, в изученной мной литературе (французская – русская) «персонажи» не имеют никакого желания бороться с зародившимся чувством, они слепо следуют за ним, и проходят свои страдательные, а порой и смертоубийственные истории от А до Я. (Но даже и те, кто и борется, увы, не ограждается тем самым от мук, страданий, маеты или болезней)! И в этой «слепоте» и «глухоте» Разума герои совершают – с легкостью бессознательности и непонимания ! – самые различные неблаговидные поступки, доходя порой до преступлений. Так, следуя молодой непосредственности и горячему темпераменту, грузинка в ревности убивает польку в гареме «Бахчисарайского фонтана» А.С.Пушкина. Слепо следует за Кармен ее возлюбленный в повести Проспера Мериме «Кармен», и, ослепленный своей Страстью к этой своевольной красавице-цыганке, падает всё ниже и ниже, превращаясь в вора и бандита, в конце концов, в убийцу. Герой романа Раймонда Радиге «Дьявол в теле», совсем молодой юноша, Франсуа, слепо следует своей Страсти к Марте, молодой замужней женщине старше него, и ни толику не мучаясь совестью, что ее муж ушел на фронт (Первая мировая война), склоняет ее на любовную связь. Изменяя же ей с ее же подругой, он думает: «Я желал Свею как фрукт, то, что не может вызвать ревности любовницы.» (то есть Марты)… Слепо же следует своей Страсти к соблазнителю и обманщику Паратову Лариса Огудалова в «Бесприданнице» А.Н.Островского и вполне логичным завершением данной драмы видится ее смерть от руки «ничтожного» Карандышева, но в данном случае, не Лариса – действенное лицо преступления, она – лишь жертва. Чаще – сами страстно влюбленные становятся разного рода преступниками : обман, измены, воровство, манипуляции людьми, убийства – вот не полный перечень инструментов страданий, которыми мучает Страсть прогуливающихся по французской и русской литературе героев. В изумительном романе Антуана Превоста «Манон Леско» честный юноша из благородной семьи влюбляется в молодую женщину легкого поведения, да так, что бросает всё ради нее, сбегает вместе с ней, не боясь отцовского проклятия, влезает в историю воровства, попадает вместе с Маноной в тюрьму! Сбегает оттуда, и помогает ей бежать… Живет какое-то время с ней счастливо и тихо… Но… Манон слишком любит блеск! И эта ее любовь к роскоши, а так же непостоянство губит их обоих. После смерти Маноны молодой шевалье уходит в монастырь. В одном из выдающихся произведений французской литературы о губительной силе Страсти – романе Стендаля «Красное и черное» – Жюльен Сорель пытается застрелить свою бывшую любовнику, Мадам Реналь. Фактически, через этот акт Жюльен хотел убить саму Страсть, ту абсолютную, вечную любовь к этой женщине. Можно, конечно, рассматривать его знаменитую речь на его процессе с политической точки зрения, но ясно, что подобная речь закрывала ему путь к помилованию и вела прямым путем на гильотину. Жюльен вполне сознательно искал Смерти. Иными словами, Страсть толкала его на Смерть…

Страсть открывает путь к Абсолюту. Но Абсолют нереализуем в земной – наполненной грехом – жизни. И тогда возникает «призыв» Смерти. Сознательный или бессознательный. Так, спокойно, без сожаления, умирает Лариса в «Бесприданнице» – разрешив таким образом глубочайшее противоречие между переполненностью души Идеалом Любви (Страсти) и грязью жизни, окружившей ее : предательство Паратова, рассчетливость матери, омерзительная мелочность Карандышева, а другие – потенциальные любовники – уже бросают на нее орел и решку. Схожая тема звучит в романе Флобера «Мадам Бовари». По моему мнению, от расхождения же Идеала и Жизни бросается под поезд и впавшая в максимализм Анна Каренина. Мечется же по жизни – между «ангелом» князем Мышкиным и «дьяволом» Рогожиным – опять же в поисках смутного Идеала – и Настасья Филипповна в романе Ф.М.Достоевского «Идиот». Об этой героине можно было бы сказать, что ее одолевает не Страсть, а Страсти, и единственное избавление от них – это смерть от руки такого же неуемного, как и она, любовника. Поиск и желание Абсолюта толкает на преступление против себя и героя повести А.И.Куприна «Гранатовый браслет».

В Страсти присутствует какой-то странный момент самоистязания и истязания партнера, порой доходящие до почти патологического состояния садо-мазохизма. Так, мучимая Страстью, истязает и себя, и Вронского Анна Каренина, доводя своего любимого до состояния : «Анна, это становится невыносимо!» Беренис – в романе Луи Арагона «Орельен» – предпочитает сбежать от своей Страсти к Орельену (и уйти временно от мужа, инвалида Первой мировой войны) – вместе с молодым поэтом Полем, страстно в нее влюбленным, но которого она не любит. Елена в романе А.К. Толстого «Князь Серебряный» постригается в монахини, хотя, казалось бы, счастье было так близко : ее муж, благородный боярин Морозов казнен, среди прочих, Иваном Грозным – и вины ее в том никакой нет, и она могла бы, наконец, соединиться узами брака со своим возлюбленным, князем Никитой Серебряным… Ан нет, она считает, что меж ними теперь кровь ее мужа, и не заслуживает она счастья. Мучает генерала де Монтриво сначала своим кокетством, а потом отказом Антуанетта в повести Бальзака «Герцогиня де Ланже», доводя своего возлюбленного до состояния той самой дестабилизации личности, когда он, теряя разум, врывается к ней в дом, с целью… прожечь ей на лбу франк-массонский знак любви, знак – который показывал бы всем (свету!), что она ему принадлежит! Но в последний момент отказывается от этой авантюры. Апофеозом же самоистязаний и истязаний своего партнера можно считать выдающийся роман Альфреда де Мюссе «Исповедь дитя века». Одну фразу главного героя романа, от лица которого ведется повествование, можно было бы вынести эпиграфом этого произведения: «Странное дело, что человек который страдает (от страсти – С.О.), хочет так же мучить того, кого он любит»! Примером наивысшего самоистязания может служить эпизод в романе (хотя такими эпизодами наполнено всё повествование!), когда в жизни главных героев – Октава и Бриджиты – появляется «третий лишний», некий Смит, молодой благородный честный человек, и вместо того, чтобы гнать его в шею, как потенциального соперника, Октав делает всё, чтобы он остался в доме Бриджиты. Вопрос – зачем? То самое «любопытство зла» (пущенное в обиход Бодлером). Мартышкина провокация: Октав видит, что, с одной стороны, Бриджита с т р а д а е т сильной привязанностью к нему, то есть то, чего он добивался, ничего большего он от нее получить не может, и, с другой стороны, видит так же, что этот Смит – слишком благороден, чтобы посметь «отобрать» у него Бриджиту. Но жизнь втроем под одной крышей неизбежно должна привести к какому-то «трению», из которого «разотрется» огонь. Понимая и видя заранее все варианты будущей драмы, Октав ни на шаг не отступает от своей пагубной затеи. Потому что, по его понятиям, Любовь-Страсть без страдания ничего не значит – лишь то, что выстрадано, дорого.

Вообще, можно было бы сказать, что все Истории о Страсти, рассказанные нам выдающимися писателями – французскими и русскими – начинаются по Декарту – «За здравие» – с Восхищения, и, довольно быстро переходя в стадию Упоения, короткого Экстаза, заканчиваются по О. Далю – «За упокой» – то есть входя в последнюю стадию: страдание, муки, маета. Счастье в этих произведениях – коротко и единообразно. Страдание – долго и многозначительно. В большинстве этих Историй герои вполне нормально ищут Счастья (кроме редких случаев, описанных в вышеупомянутом романе А. де Мюссе – где сознательно ищется Страдание в Страсти), но всегда натыкаются на массу препятствий, как внешних – общество, узы брака, социальное неравенство, так и внутренние. Нередко внешние условия влияют на этих героев значительно меньше, чем внутренние, психологические: страстно влюбленные забывают обо всем вокруг, бросая всё ради любимого. Так, не думает о проклятии отца шевалье Де Гриё, бросаясь в эту авантюру с «постыдной» девушкой легкого поведения Маноной Леско – и конец их Истории горек и трагичен. Так, Анна Каренина, Мадам Бовари, Лариса Огудалова идут до конца, не думая о последствиях. Герой одного из прекраснейших романов французской Литературы на тему Страсти «Дама с камелиями» Александра Дюма-младшего безумно влюблен в красавицу, парижскую куртизанку Маргариту, и готов на ней жениться, но близкому и, казалось бы, возможному их счастью не дано было осуществиться.

Вообще, страдают в этих произведениях, посвященных теме Страсти, абсолютно все. Все – кто страстно любит. И чем благородней персонаж, тем больше он страдает. Нередко, впрочем, из благородного превращаясь, под воздействием этого «дикого зверя», в свою противоложность, – преступая законы морали, гуманности, человечности. Страдает от ревности Дмитрий Карамазов (Ф.М.Достоевский, «Братья Карамазовы») и в состоянии аффекта, почти в безумии готов убить собственного отца – лишь бы его возлюбленная Грушенька не досталась последнему. Муки ревности и оскорбленного самолюбия толкают Арбенина на убийство своей в реальности ни в чем неповинной жены (М.Ю.Лермонтов, «Маскарад»), а так же героя в повести А.П.Чехова «Случай на охоте» – лишившего жизни Оленьку Скворцову, ставшей любовницей его друга и «недоставшейся» ему самому. Идут на страшное преступление страстные любовники в романе Н.С.Лескова «Леди Макбет мценского уезда», сначала убивая мужа, а позже его родственника, подростка, повинного лишь в том, что ему могло перейти наследство убиенного. Но в этой жуткой истории герои, отправленные на каторгу, не испытывают чувства раскаяния… Герой романа В.Я.Шишкова «Угрюм-река» – Прохор Громов – попадает в западню не просто Страсти, но двух тянущих в разные стороны Страстей: Страсти-Любви к женщине и Страсти к наживе и Власти. Понимая, что эти отношения с красавицей Анфисой лишают его грандиозного будущего, он идет на преступление.

Особое место – в этой «страстной» Литературе – занимает тема Красоты, Молодости, Желания, Чувственности, Сексуальности. Без этих компонентов – или хотя бы без двух из них, выбранных наугад – Страсть и не может возникнуть. Найти в Литературе Франции и России персонажа, например, старого, бесчувственного и не имеющего никакого магнита Желания – и при этом «страдающего» Страстью – просто невозможно. Конечно, «любви все возрасты покорны», но все-таки в большинстве случаев, возраст героев варьируется между юным 16 и зрелым 36 (в ряде случаев – т.н. критические годы – 50–55 лет – что называется: ухватить последнее !). Красота, Сенсуальность и Сексуальность, жгучий Темперамент и особенно молодость играют основополагающую роль в зарождении Страсти во всех произведениях, которые были мною изучены. Совсем юна и красива «ангельской» красотой Принцесса Клевская. Так же юна и красива «демонской» красотой Кармен. Чертовски привлекательна молоденькая «распутница» Манон. 20-летняя красавица-брюнетка, куртизанка Маргарита сводит с ума весь сильный пол Парижа (Дюма-сын, «Дама с камелиями»). Юная Оленька Скворцова дышит естественным очарованием негородской девушки, что и притягивает к ней уже побывавших в лапах разврата героев (А.П.Чехов, «Случай на охоте»). Красива и обворожительна, как «ведьма», уже зрелая женщина Анфиса (В.Я.Шишков, «Угрюм-река»). Блистательна, молода (28 лет), умна Антуанетта де Ланже, а генерал де Монтриво привлекает ее своей горячностью, умом и оригинальностью. Элегантна и нежна аристократка Мадам де… (возраст ее не указан, но примерно между 30 и 35-тью) в романе Луизы де Вильморан «Мадам де…», которая, встретив молодого темпераментного итальянца дипломата, теряет голову, но вновь призванная к долгу всё быстро понявшим мужем, пожилым генералом, не находит в реальности покоя, и, разрываемая между Долгом и затаенной внутри Страстью, в конце концов умирает от сильной простуды (Действие романа происходит перед Первой мировой войной во Франции). В прекрасном романе Маргериты Дюра «Любовник» (премия Гонкур за 1980г.) главные герои молоды : ей – француженке из бедной семьи учительницы – всего лишь 15, ему – единственному сыну китайского миллионера – 28, они не так уж красивы, но чертовски сексуальны. В течении двух лет эти влюбленные на глазах читателей проживают их историю Страсти, в которой секс занимает не последнее место. (Действие романа происходит в Индикитае в 30-ые годы 20 века). Но и эта История не имеет «хэппи енда».

Страсть в Литературе нередко имеет свою предысторию в жизни. Даже если История выдумана писателем, она все равно «подсмотрена» в жизни. Но часто имеет и реальную основу. За основу повести «Бедная Лиза» Н.М.Карамзин взял расхожую европейскую историю о молодой крестьянке, соблазненной и брошенной молодым красавцем вельможей – и не стоит сомневаться в том, что подобный случай был типичным для всех эпох и народов (эта же история легла в основу знаменитого балета – на тему Страсти – «Жизель»). Автобиографичен выдающийся роман о Страсти аббата Превоста «Манон Леско». Реальной основой романа Дюма-сына «Дама с камелиями» является его История с известной парижской куртизанкой Марией Дюплесси, которая так же, как и героиня романа, умерла очень молодой от чахотки. Отражены страстные отношения Альфреда де Мюссе с писательницей Жорж Санд в его романе «Исповедь дитя века». История Страсти, пережитая Раймондом Радиге, послужила основой его романа «Дьявол в теле». Образ Полины (Аполлинарии) Сусловой, с которой у Ф.М.Достоевского был сложный бурный роман, послужил прообразом Настасьи Филипповны в его романе «Идиот». Реальная история Страсти, случившаяся с Бальзаком, послужила основой его повести «Герцогиня де Ланже». Маргерит Дюра в своем романе «Любовник» рассказывает свою историю Любви (но и историю семьи), которая произошла с ней, когда она была совсем юной и жила в Индокитае. Флобер взял за основу своего романа «Мадам Бовари» историю одной женщины, которую он случайно услышал, случившейся на севере Франции. История же Жюльена Сореля в романе Стендаля «Красное и черное» буквально списана с образа молодого человека, который стрелял в свою любовницу в церкви и был казнен в Марселе. Иногда же бывают, впрочем, случаи, когда Литература опережает жизнь. Так, случай, описанный Островским в «Грозе», произошел реально, и так же на Волге, но… уже после написания пьесы! Коллет, описавшая бурный роман 50-летней женщины, бывшей куртизанки, с 18-летним юношей – в своем романе «Дорогой», вероятно, и не подозревала, что… несколько лет спустя сама повторит то, что было лишь ее литературной фантазией (в виде замечания: роман Колетт был опубликован в 1920г., но его концепция относится к 1912 году. Когда роман был издан, вся страстная история с юношей, сыном ее мужа, уже произошла и закончила свое существование! Заметить так же: то, от чего мучилась несчастная Федра – то есть от преступной, по ее понятиям, любви к пасынку, – похоже, нисколь не смущало Колетт в начале 20 века!.. И третье замечание, выходящее, правда, за рамки нашего исследования, но любопытное : Колетт умерла в 1954г, в возрасте 81 года, будучи членом Французской Академии и награжденной Орденом почетного легиона, но католическая Церковь, тем не менее, отказала этой «распутнице», распространяющей в народе свои «распутные» «либертинажные» идеи, в службе (религиозные похороны), зато это была единственная женщина, которой Правительство организовало национальные похороны. Парадокс, да и только!)

Искусство интерактивно, и все указанные выше произведения были перенесены на экран. Многие даже неоднократно. Есть удачные и неудачные экранизации. Так, роман Л.Н.Толстого «Анна Каренина» был экранизирован в мировом кинематографе почти двадцать раз, но, по мнению критиков, ни одна киноверсия не оказалась удачной. Прекрасными киноверсиями можно считать фильмы по произведениям : Мадам де ля Файет «Принцесса Клевская» – режиссер Жан Деланой, 1961г. (в гл. ролях Марина Влади, Жан Марэ), Стендаля «Красное и черное» – реж. С.А. Герасимов, 1976г. (в гл. роли Н. Еременко), А.Н.Островского «Бесприданница» – реж. Я.А.Протазанов, 1936г. (в гл. роли Н. Алисова), Маргерит Дюра «Любовник» – реж. Жан-Жак Анно, 1992г., Раймонда Радиге «Дьявол в теле» – реж. Клод Отан-Лара, 1947г. (в гл. роли – Жерар Филип и Мишлин Пресл), Луизы Вильморан «Мадам де…» – реж. Макс Офюль, 1953г. (в гл. роли Даниэлла Дарьё), а так же теле-версию – реж. Жан-Даниэль Вераэг, 2000г. (в гл. роли Кароль Букэ), Пьера де Лакло «Опасные связи» – реж. Рожер Вадим, 1960г. (в гл. ролях Жанна Морро и Жерар Филип), а так же вторую версию – реж. Стефан Фриер, США, 1989г. (в гл ролях – Глен Клоз, Джон Малкович, Мишель Пфефер), А.И.Куприна «Олеся» – фильм «Колдунья» реж. Андре Мишель, 1956г. (в гл. роли Марина Влади). Другие произведения получили свое продолжение в иных видах искусства. Так, «Дама с камелиями» Дюма-сына «превратилась» в знаменитую оперу Верди «Травиата» (премьера в 1853г. в Венеции. Премьера была провальной, но это не помешало этой опере Верди получить мировую славу), «Кармен» Мериме преобразовалась на сцене в оперу Бизе «Кармен» (премьера в 1875г. в Париже, премьеру так же, как и оперу Верди, постигла неудача. Лучше она прошла позже в Вене, Петербурге и вернулась в Париж с триумфом лишь почти десять лет спустя, оставшись навсегда в мировом репертуаре оперной сцены). Роман Превоста «Манон Леско» так же получил свое продолжение на сцене – опера Пуччини «Манон Леско» (премьера в 1893г. в Турине). Поэма А.С.Пушкина «Бахчисарайский фонтан» стала основой одноименного балета, впервые поставленном в 1934 году Борисом Асафьевым в Мариинском театре.

Интересно заметить, что прочитав столько произведений выдающихся писателей России и Франции (период XVII-XX в.в.), я пришла к выводу, что раскрывая так ярко, порой психологически тонко весь МЕХАНИЗМ Страсти, никто, на мой взгляд, так и не раскрыл Ее Великого СМЫСЛА. Почему люди в это «падают» (здесь очень подходяще французское выражение: «влюбиться» говорят «упасть влюбленным»)? И почему всегда с ней связаны страдания? Почему – никогда иначе? Почему – Она более диструктивна, чем конструктивна? И почему Человек, каким бы сильным ни был, не может самостоятельно – Волей, Разумом – от нее избавиться? Он может от Нее бежать! Но это не спасает его ни от самой Страсти (которая все равно его не покидает, настигает – хоть и в монастыре!), ни от страданий. Что хочет показать этим и через это Бог? Что человек – мал? Но почему Он «выбирает» в «персонажи» чаще всего благородных людей (так это в жизни, так это и в Литературе, которая ее отражает)? Циники и мерзавцы почти никогда этому не подвержены (за редким исключением, как персонажи романа Пьера де Лакло «Опасные связи» и повести Н.С.Лескова «Леди Макбет Мценского уезда»). Но даже такие герои, как Жюльен Сорель (Стендаль, «Красное и черное»), при всем его, казалось бы, цинизме и отрицании Бога, или Октав (А. де Мюссе «Исповедь дитя века»), образ которого во многом списан с самого автора, – мучающий вполне сознательно свою любовницу – но даже они, в глубине – благородны. У них – «мятущиеся» души…. В результате – вопрос – «фундаментальный» – к Богу – не о природе Страсти, а о Цели Ее существования – остается без ответа. Ведь если Бог Знает à pri­ori, что Воля в Страсти пассивна, Разум слишком слаб, чтобы побороть Силу Страсти – а стало быть, ничего, кроме страданий, мук и, порой, хуже того – падения «героев», Она не приносит – то… в этом ракурсе существование Ее видится бессмысленным? Но почему же тогда люди не перестают обращаться к этой Великой теме – Страсть – в Литературе, Живописи, Музыке, Балете, Кинематографе? И одни – создают великие произведения, поистине шедевры Культуры, а другие с непреходящим интересом входят в этот так и остающимся таинственным Мир малоопознанного объекта – становясь читателями, слушателями, зрителями? И сопереживают этим счастливым, а более несчастным, героям, и переживают сами – так, словно Страсть охватила их самих? Скажем одно: Тайна сия велика есть. Есть, возможно, лишь одно объяснение (намеченное в начале данного исследования): в лучшие моменты Страсти – первичные моменты Восхищения и короткие, но становящимися «вечными» – моменты «взаимного упоения» Человек входит в состояние некоего почти мистического Экстаза – когда приоткрывается какая-то Завеса, которая отделяет Мир рациональный от Мира иррационального, Высшего – и в эти моменты – через эту Страсть и через и в образе Любимого(ой) – открывается Мир в его Целостности, Первозданности, какой-то совершенно иной Мир, – наполненный Божественным Смыслом! Но потом… Завеса снова падает. И Человек возвращается, «падает» – после короткого полёта – на землю. Жизнь (Бог ли?) снова бросает его в кущу земной – рациональной – грешной жизни. Но оставляет «герою» память этого короткого полета, этого Экстаза! И так как Человек не может забыть эти редчайшие Миги Открытия Абсолюта, он не в состоянии – Разумом, то есть рациональной частью своего существа – побороть Это! Потому что Это – то есть Страсть – принадлежит Миру иррациональному, скрытому, – который, без сомнения, сильнее. Но это лишь значит, что этот Гимн – тому в Мире этом – НИКОГДА НЕ УГАСНЕТ. Как не может угаснуть Пламя, Свеча Божественного (несмотря на все происки «падшего») – в нас!